Для того чтобы не ошибиться в оценках событий сегодняшних дней, нужно хорошо знать историю. Только так можно четко понимать исторические корни многих звучащих сегодня заявлений, попыток неприкрытого вмешательства, особенно со стороны стран-соседок, во внутренние дела белорусского государства. Возмутительная история, произошедшая в польской школе в Бресте с участием консула Польши, – один из таких примеров. Детям внушали, что преступник Ромуальд Райс и его группа, расстрелявшая этнических белорусов в приграничных деревнях, – герои и «борцы с коммунизмом». Таких попыток переписать историю в собственных интересах соседи сегодня, к сожалению, предпринимают немало. Чтобы четко видеть подоплеку этих шагов и их корыстные мотивы, нужно чаще заглядывать в прошлое, где находятся многие ответы.
(Продолжение. Нач. в №№ 24, 25, 28–30, 32, 34, 37, 38, 40–42, 44, 45, 48, 50, 54, 56–58, 60–62, 65)
Разговор об Армии Крайовой в Беларуси будет неполным, если мы не затронем вопросы взаимоотношений аковского подполья с членами Белорусской краевой обороны (БКО), Белорусской центральной рады и созданными белорусскими национальными и националистическими формированиями, пишет Евгений Семашко в книге «Армия Крайова на Беларуси». Подробно и обстоятельно эта тема рассматривается в книге Юрия Туронка «Беларусь под немецкой оккупацией», изданной в Минске на белорусском языке в 1993 году и уже знакомой нашим читателям.
По словам автора, в июле 1942 года в Минске состоялись переговоры между представителями главного командования Армии Крайовой Зофьей Добжинской (Евой) и руководителем Партии белорусских националистов Янком Станкевичем. СТАНКЕВИЧ:
«...Смутная война, в которой гестапо проливает польско-белорусскую кровь, в значительной степени происходит по вине местных поляков. Среди белорусов было широко распространено мнение, что «двуличной политикой местных поляков» управляла польская центральная власть, потому что в разных отдаленных районах поляки вели себя одинаково, когда вошли немцы. Белорусы вообще боялись попадаться немцам на глаза, зато поляки приветствовали их с энтузиазмом, благодарили за освобождение от большевиков и уверяли, что только поляки являются настоящими друзьями западной культуры и Германии. Мол, она принесла им освобождение от советов, а белорусы – это большевики по природе, которые ориентированы на восток. Первой кровью, пролитой во время немецкой оккупации, была белорусская».
Согласно книге Юрия Туронка, одним из главных инициаторов сотрудничества между АК и белорусским националистическим движением был минский бургомистр Вацлав Ивановский. На основании документов автор утверждает, что Ивановский лично патронировал это сотрудничество и именно с его помощью руководство польского подполья начало искать контакты с представителями белорусских националистических кругов. По пути в Минск Ивановский сам провел переговоры в Вильнюсе с начальником разведки АК Томашем Заном. Позже в качестве бургомистра он нанял в Минское городское управление польского разведчика Витовта Буткевича.
Ивановский «облегчил работу разведчиков, пригласил их на такие должности, где они не только держали под контролем свои районы, но, кроме того, имели доступ к хозяйственной информации. В конце 1942 года Ивановский использовал свои возможности, чтобы вырвать из рук гестапо Витовта Буткевича, арестованного по доносу за принадлежность к польскому подполью, и предостерег польских диверсантов от действий, которые могут помешать конспирации. По словам участников польского подполья в Минске, им, несомненно, очень помогал Ивановский».
Весной 1942 года при участии Самуила Костровицкого, офицера разведотдела штаба АК, давнего друга Ивановского, был подготовлен специальный доклад по белорусской проблеме, который был отправлен Сикорскому. В тексте говорилось, что некоторые белорусские активисты искали контакты с польским подпольем, чтобы достичь взаимопонимания по вопросу совместной защиты от России. В сообщении предлагалось немедленно связаться с этими людьми.
Разговор между представителями АК и Партии белорусских националистов состоялся, как уже отмечалось, в июле 1942 года в Минске, затем продолжился в январе 1943 года в Варшаве, а в конце 1943 года – в Вильнюсе.
Но ни в одном из случаев понимание не было достигнуто, потому что у каждой стороны были свои интересы и цели, каждый пытался накинуть одеяло на свои плечи. Все эти переговоры, контакты не оказали более-менее значительного влияния на развитие тех событий, вся переговорная суматоха не повлияла на ситуацию в боевых частях и низовых подпольных частях АК, где самым лучшим аргументом для переговоров с врагом или соперником считались штык и пуля.
«ГП»
