Тадеуш Бородюк за рулем всю жизнь. Как сел в кабину отцовского трактора в шесть лет, так с тех пор и не выпускает баранку из рук – работает в автобусном парке. Срочную службу в Афганистане тоже водителем прошел: сначала – за рулем бортового грузовика, потом – пятитонного бензовоза. «Водители на Афганской войне выполняли важную и опасную работу. Они всегда были под прицелом моджахедов. В пути останавливаться и выходить из машины было нельзя, только на специальных стоянках. У «духов» стояли вешки под оружие, пристреленные по двум уровням: первые – по линии колес, вторые – по кабинам. Выезжать на обочину тоже было нельзя, она могла быть заминирована. Самым сложным участком пути была для нас «зеленка». Там всегда колонну «сюрпризы» ждали, – вспоминает он. – Но труднее всего было, конечно, пехоте и бронетранспортерам, идущим в колонне медленно. Они часто подрывались на фугасах, люди, экипажи гибли. А мы на скорости смерть проскакивали, колесо оторвет – и слава Богу!»
Детские мечты
Тадеуш Бородюк родился и вырос в деревне. Его малая родина – Бортники. Любовь к технике, как вы уже поняли, у него с детства. Всегда, рассказывает, по возможности просился с отцом-механизатором на работу. В выходные, во время летних каникул, а то и после уроков бежал на тракторный стан, чтобы прокатиться в кабине трактора. На «железном коне» глава семьи не одно десятилетие с утра до вечера проводил в поле: пахал, сеял и перевозил урожай. А с ним и Тадик. Сначала – ключ подать или гайку закрутить: в любом деле мальчишка рад был подсобить отцу, лишь бы разрешал смотреть, запоминать, учиться. А как был счастлив, когда отец давал порулить на проселочной дороге! В такие минуты парнишка мысленно представлял, как окончит школу и самостоятельно сядет за руль трактора. А мечта эта сбылась еще в школьные годы. Уже в шестом классе Тадик оставался в кабине один, а в восьмом – того больше – спокойно мог выйти вместо отца на работу (тогда такое усердие руководством колхоза только приветствовалось).
Водительские права положил в карман уже в десятом классе, а сразу после школы, до армии, выучился и на трактор. Терзаний и сомнений, кем быть, у парня не было. С будущей профессией он определился давно и бесповоротно, решив, что станет водителем. Годик проработал в родном колхозе и… получил повестку в военкомат.
Ашхабад – Шинданд
Призвали Тадеуша Бородюка 21 ноября 1980 года.
– Никто нам про Афганистан сначала не говорил, – рассказывает он. – Прибыли на сборный пункт в Гродно. Приехали командиры-«купцы» из разных частей. Как было? Стоят офицеры и сержанты: «Ты, ты, ты – к этим, а ты, ты, ты – к тем!» Нам – а это человек десять – сказали, что едем в туркменский Ашхабад. Мы обрадовались, что в теплом краю служить выпадает. Что будет «жарко» – еще не знали. А в поезде уже всем объявили, что впереди – Афганистан.
Родина сказала «надо!» – значит, надо. Присягнули новобранцы ей на верность и до конца были верными произнесенной клятве.
Полгода пробыл Тадеуш Бородюк в учебном центре Ашхабада. Попал в автомобильную роту. Был, признается, доволен. Ведь руль – это его. Хотя сразу стало понятно: легко не будет.
– Гоняли нас, как говорится, по полной, – улыбается Тадеуш Францевич. – Выезжали в горы, учились вождению по горной местности, движению колонной, стрельбе, копали капониры для защиты военной техники, работали с приборами ночного видения. Мелкие марши – каждую неделю. А в конце – контрольный, двухдневный, на километров сто. В пустыне в палатках ночевали. Черепаху под голову – и спишь.
Об учебке остались светлые воспоминания. Там у Тадеуша появились настоящие друзья.
– В Ашхабаде даже из моей деревни парень был – Ваня Болван, одноклассник мой, призывались в один день, – рассказывает. – Он тоже вернулся домой живым, но, к сожалению, до сегодняшнего дня не дожил. Шустрый такой! В Афганистан раньше меня отправился. У него сокращенный выпуск был – всего три месяца учебы. Везде первый! «Кто водителем работал?» Он: «Я!» «Кто умеет стрелять?» «Я!» Попал Ваня в Кандагар. На месяца два раньше меня демобилизовался. Уже лет десять его нет…
Запахло порохом
Самого Тадеуша Бородюка после Ашхабада еще на два месяца отправили в Небит-Даг. Там уже он, новоиспеченный сержант, обучал «желторотиков». А в августе сели в поезд – и в аэропорт.
– Хорошо помню число, когда мы погрузились в вагоны, потому что это был день моего рождения – 8 августа, – говорит он. – Сначала ехали на Ташкент, а оттуда – на самолет и в Кабул. По дороге и отпраздновали. Даже коньячок был и колбаска. Родители прислали посылку, еще успел получить.
Как его встретил Афганистан?
– Подлетая, видели только горы. Что там еще увидишь?! А вышли в Кабуле… Сразу почувствовалась обстановка – порохом запахло. Сам город больше на деревню похож – сплошные кишлаки, мазанки, один лишь дом издалека выделялся. И афганцы в странных для нас одеждах сразу в глаза бросились, – всплывает в памяти картинка тех дней.
В Кабул опять же подъехали «купцы» и распределили новобранцев кого куда. 10 августа Тадеуш Бородюк прибыл в свою часть – в город Шинданд провинции Герат. Это в 350 километрах от границы с Туркменией. В эту сторону, а точнее в туркменскую Кушку, и довелось колесить всю службу. Проходила она в батальоне снабжения в должности командира отделения водителей.
Боевое крещение
Сначала Тадеуш ездил на бортовом «Урале». Как положено – последним в колонне, в техзамыкании, а значит, был «вооружен» ремонтными и буксировочными средствами типа сцепок, тросов, колес… Война ведь… Разные ситуации бывают… Потом пересел на пятитонный бензовоз.
Он сделал сотни рейсов из Шинданда в советскую Кушку и обратно, через перевалы и «зеленки» перевез сотни тонн грузов, без которых наши войска не смогли бы вести боевые действия. В Афганистане не было никакого транспортного сообщения, кроме автомобильного, все необходимое – боеприпасы, горючее, продовольствие, стройматериалы, медикаменты – доставляли на машинах. Водители, как и разведка, как и пехота, ежедневно чувствовали дыхание смерти. Выезжали в рейс и знали, что каждую минуту в тебя могут начать стрелять. Для моджахедов армейские колонны всегда были привлекательной мишенью. И перед водителями стояла задача – как можно быстрее выйти из-под обстрела. При этом покинуть машину разрешалось только когда она уже не могла двигаться. Да и то ее старались не оставлять, по возможности брали на буксир и тянули в часть. Не подлежащая ремонту автотехника шла на запчасти.
Тадеуш Бородюк помнит свой первый рейс, свое боевое крещение:
– Самое опасное место на маршруте было по дороге Герата – виноградники, кусты. На полпути на «зеленке» попали под обстрел. Тридцать машин в колонне, я – замыкающий. За нами – БТРы. Обычно стараются подбить первую машину, чтобы вся колонна спешилась. А в этот раз – на нашу нацелились. Мы немного отстали от остальных. БТР развернул башню – и все успокоилось. Мой новенький Урал, у которого до этого даже пробега не было, был весь во вмятинах от пуль. Стреляли издалека, поэтому не пробили. Привычное дело – там вся такая техника была. А как-то на бензовозе ехали груженые, обстрел пошел, посредине загорелась машина. БМП вступила в бой и в этом ажиотаже сзади в мой бензовоз как дала! «Ну, – думаю, – весь мой бензин на дороге!» Что делать? По газам, как положено, – и прочь из «зеленки». Тогда несколько человек ранения получили, водитель горящей машины – ожог, но жив остался. Доехали до стоянки, глянул на свой бензовоз – бочка вверху, рама где-то внизу, покорежило здорово.
Да, там, на войне, каждый выполнял свою работу: водители не ходили с оружием на боевые задания, но они делали важнейшее дело и наравне со всеми рисковоли жизнью. Ведь армии, как известно, не существует без обоза. Так было всегда. А что до безопасных стоянок в рейсах, то безопасными они были относительно. Пойдешь воды из горного родника набрать – а там тебя пуля найдет. Так случилось с бывшим начальником отделения водителей, на место которого пришел Тадеуш Францевич…
Пора домой!
17 декабря 1982 года Тадеуш Бородюк уволился в запас.
– Но домой добирался целую неделю, – улыбается он. – Нелетная погода была – сильнейший туман. Только вылетим – и обратно.
Приехав в Бортники, первый делом зашел к деду Юлию – его дом первый от начала деревни стоял. И уже с дедом поспешили к родителям. Решили сюрприз устроить. Письмом, правда, известил отца с мамой, что едет, но оно по воле случая задержалось в дороге и пришло аж через месяц после его приезда домой. Поэтому сюрприз удался!
А еще во дворе родного дома его встретила новенькая белая «Нива». В 1980-м, как только Тадеуш уехал служить, подошла отцовская очередь на покупку машины. Пришлось брать. На этой «Ниве» Тадеуш и поехал в новую мирную жизнь. К слову, почти 45 лет прошло, а машина по сей день на ходу! С рулем расставаться не хотел и устроился водителем на автобазу. Через пять лет создал семью.
Легко ли было привыкнуть к жизни без выстрелов и взрывов?
– Честно, не сразу отошел, – признается Тадеуш Францевич. – Бывало, сядешь в автобус, захлопнешь дверцу и вдруг мысль: «Оружие не взял!»
Да, Афганистан напоминал о себе. И пережитым лично, и чужой болью. За десять лет войны афганское братство района выросло порядка до 125 человек.
– Я пришел с Афганистана в декабре, а в марте Виктора Лобача привезли, – говорит ветеран. – Он позже меня призывался, но через полгода погиб. Хороший был паренек, светлый, тоже тракторист. Дальше – новые и новые призывы… Помню, как уехал в Афган Рома Смоктунович. Мы с его отцом работали на автобазе. «Ты, – говорит, – пришел, а мой пошел…»
Конечно, за более чем сорок лет с памяти стерлись многие детали, но сам Афганистан из воспоминаний никогда не уйдет. Поэтому каждый год 15 февраля Тадеуш Бородюк надевает свой пиджак, увешанный медалями, и спешит в центр города, к памятному знаку воинов-интернационалистов – чтобы побыть с такими же, как сам, афганцами, вспомнить былое, почтить память тех, кто не вернулся из боя.
Наталья ТУРКО
Фото автора и из архива Тадеуша Бородюка
В ТЕМУ
Всего за 9 лет и 2 месяца в Афганистане погибли более 15000 советских воинов. Около 53000 военнослужащих получили ранения и контузии. За всю кампанию СССР потерял на афганской бетонке 11369 грузовиков и бензовозов, 147 танков, 1314 бронемашин, 510 инженерных машин, 433 артсистемы, 118 самолетов, 333 вертолета (и это только потери 40-й армии, без учета «вертушек» пограничных войск и Среднеазиатского военного округа).
