На дворе осень. А внутри Добровольского дома-интерната для престарелых и инвалидов ее нет. Здесь неимоверно тепло. И от цветовой гаммы стен, и от царящей атмосферы семейного уюта, доброжелательности и милосердия. Почему же каждого из нас так пугает мысль о возможности оказаться в подобном социально-медицинском учреждении и прожить здесь осень своей жизни? Думается, проблема в головах, в предрассудках. Мол, попал сюда – значит, что-то в жизни сложилось неправильно. Страшит и само слово «интернат». Может, лучше звучит «резиденция старости» или «причал для одиноких»?..
В Добровольской «резиденции старости» работают двадцать человек. Это добрые и отзывчивые люди, которые каждый день окружают стариков заботой и делают их жизнь комфортной. Среди них – искусные повара, квалифицированный медицинский персонал и душевные санитарочки. Они ближе всего к постояльцам. Это они заботятся об их здоровье, гигиене, это благодаря им в коридорах витают запахи по-домашнему вкусных щей и каши. А кормят в доме четыре раза в день. Кроме завтрака, полдника, обеда и ужина предусмотрены фрукты, нектары, на ночь – кефир. В доме светлые двух- и трехместные комнаты, столовая, гостиная с мягкой мебелью и телевизором. А за окном прекрасная природа, чистый беловежский воздух. Любуйся и дыши полной грудью! Но самое главное, повторюсь, что престарелые люди (сегодня их здесь двадцать пять) получают необходимую помощь и должный уход.
– Я работаю здесь шестой год, – говорит санитарка Наталья Ивановна Гайдученя. – Мне нравится, и другой работы я не хочу. Привыкла к своим подопечным. Здесь хорошо досматривают стариков. Даже дети, занятые повседневными делами и заботами, так не ухаживают за родителями. А у нас бабушки и дедушки под присмотром двадцать четыре часа в сутки.
На достойном уровне в «резиденции старости» и медицинское обслуживание.
– У нас предусмотрены регулярные обходы комнат, – рассказывает старшая медсестра Галина Евгеньевна Лещук. – При необходимости раздаем лекарства. Медпомощь, которую не можем оказать на месте, наши подопечные получают в райцентре, в Гродно у врачей нужного профиля.
А что думают и говорят сами бабушки и дедушки? Анна Петровна Гончаревич живет в «резиденции старости» уже девять лет. Впервые переступила ее порог в восемьдесят лет. Бог, говорит, здоровьем не обидел. Поэтому в семьдесят еще и корову держала, и сотки сажала. А тут неожиданно сломала ногу. Трудно стало заботиться о себе. Но от малейшего намека соседей о доме престарелых, признается, страшно злилась, а теперь… Совсем другие мысли в голове: «Почему я раньше здесь не оказалась? Ведь живем хорошо. Накормлены. Досмотрены. Поговорим друг с дружкой, пошутим, посмеемся».
Нина Константиновна Новосад в учреждении со дня его открытия, уже 16 лет. Тоже не горюет о своей судьбе. Ведь в стенах «причала для одиноких» она обрела душевного друга. С Александром Станиславовичем Кадеем они дружат уже давно и помогают друг другу чем могут. Правда, поначалу пожилой мужчина все время порывался вернуться в родную деревню (тоска по малой родине, где родился и рос, жил и работал, где все было знакомо и привычно остается у любого человека). «Пойдем домой», – бывало, говаривал Александр Станиславович Нине Константиновне. «Здесь наш дом», – останавливала его она. Адаптировался, привык. Так и живут.
Здесь, в Доброволе, встретились еще два одиночества: Розалия Карловна Мощенкова и Владимир Владимирович Суходолов. А ведь жили когда-то всего в трех километрах друг от друга (в Крапивнице и Сокольниках), но знакомы не были. «Это судьба», – улыбаясь, говорит Владимир Владимирович. Вместе им легче проживать свою старость. Кстати, Розалия Карловна – одна из тех, кто каждое лето пользуется правом оставить дом-интернат и съездить в «отпуск» домой. Потом возвращается. Ведь ее ждет Владимир Владимирович.
В жизни все идет своим чередом. Как ни печально, здоровья и жизненной энергии с возрастом, увы, не прибавляется. И так уж устроен мир – незаметно подкрадывается старость. Время, когда не хватает сил на приготовление еды, стирку и уборку. И что самое печальное, порой не остается рядом ни одной живой души, которая спасла бы от тягостного одиночества. В таких случаях выход один: дом-интернат. Вернее, «резиденция старости». И не выход (в этом слове есть какая-то обреченность), а – надежда (здесь больше света). Ведь жить в тепле, чистоте и сытости среди сверстников, с которыми всегда есть о чем поговорить, – это ли не то, что нужно человеку, чтобы согреться, когда наступает одинокая и бессильная осень жизни?!
Наталья ТУРКО.
Фото автора.
