Вилейши когда-то были многоголосыми, звонкими и… молодыми. Дети выросли, родители состарились. Да и многих односельчан уже нет. Тихо сегодня здесь. Но жизнь по-прежнему продолжается. Со своими заботами, радостями, проблемами. Живут люди – живет деревня. Среди них, добрых, трудолюбивых, отзывчивых – Зинаида Васильевна Скибицкая, человек необыкновенный, «с умом одаренным и разума мудрого». А если учесть, что в этом году ей исполнилось 85, то только и остается по-доброму позавидовать той феноменальной памяти, тем светлым помыслам, с которыми живет моя героиня. Вся ее жизнь прошла в этой деревне, хотя корни родословной начинаются в Свислочи. Так уж сложилась, что в те далекие 30-е годы уезжали люди с насиженных мест. Уезжали кто куда.
– Жили родители бедно. В семье 5 детей: 3 сына и 2 дочери. И только старший Владимир получил образование – 4 класса польской школы окончил. Остальным детям не было во что обуться и одеться, поэтому ни о каких знаниях речь не шла. Единственную коровку-кормилицу пришлось продать, потому что понадобились деньги ослепнувшему отцу на операцию в Вильно. Хлеба вволю не наелись. Мама, бывало, отрежет по небольшому кусочку, а остальной вынесет в кладовку, – вспоминает Зинаида Васильевна.
Вспоминает. И оживают картины той далекой жизни, трудной и голодной. А тут еще война. Страшное время, опасное. Помнит, как полицаи с немцами подъехали на двух подводах к дому ее родной тети Поли, у которой квартировала семья красного командира Михаила Ревина. В дом зашли только полицаи и приказали Анне Ревиной одеваться, мол, поедем к доктору. Молодая, красивая, высокая. Платок пуховый, пальто темно-синее… Смертельный свинец пулемета не дал ей отойти от порога. Так и упала она прямо тут, в «уголочке».
– После войны работала в колхозе в полеводстве, потом подменной дояркой. Участок «Скреблы» был по тем временам одним из лучших. Работали, старались не уронить звание передовиков, – рассказывает Зинаида Васильевна. – Замуж вышла в 20 лет. Родила двоих детей. Теперь у меня трое внуков и шестеро правнуков.
Слушаю, а наслушаться не могу: редкой натуры человек предо мною, необыкновенный. Будто чистый неиссякаемый источник с родниковой водой. Наклонилась я к нему, а пить боязно – не имею права. Мудрая, открытая, добрая. Живет в ладу со своей совестью, по законам любви и справедливости. За всю свою жизнь никого не обидела. Всегда спешила на помощь. В ее сердечном слове нуждались все: и больные, и умирающие, соседи, родственники. Лучшие качества души, конечно, заложили родители в детстве. Семья была духовной, где молитва – как утешение, как спасение, как закон жизни.
Удивительный человек Зинаида Васильевна. В Жировичской купели окуналась – три раза. Даже в декабре не побоялась войти в ледяную воду. В Санкт-Петербурге побывала, Ксении Блаженной поклонилась. Царское Село посетила, неземной красотой восхитилась. «Надо стараться жить интересно, с любовью к людям, с верой в душе, без зависти и проклятий», – уверенно говорит она. И звучат эти слова как завещание нам, кто помоложе, и тем, кто юн и в жизни неискушен.
А еще… Зинаида Васильевна знатная каравайница. Мастерица-искусница. Научила ее всем тонкостям да премудростям все та же тетя Поля. Сначала пекла только для своей семьи, для детей: так было дешевле и вкус лучше магазинных лакомств. Со временем «набила» руку, пришел опыт. Стала печь караваи людям, потому что точно знала, какой он должен быть и «ширины», и «высоты».
«Вот это хлеб – во Христов день есть! А чтобы его испечь, надо доброе сердце да умелые руки», – такие слова о каравае встречаются в народных сказках. Так ли? «Да, – соглашается со мною Зинаида Васильевна, – чтобы караваи удавались, к делу надо с любовью подходить, с душой, не забывать и о секретах каравайных». Они, эти секреты, у каждой хозяйки свои.
Зинаида Васильевна пекла вкусные и красивые караваи всегда в русской печи, которая топилась по-особому, равномерно и только тонкими сосновыми дровами. Готовность печи проверялась следующим образом: угольки выметались, а в топку бросалась горсть муки. Если мука «схватывалась», т.е. горела, то ставить рано. Потом – горсть соли в печь. Она «забирала» лишнюю температуру, и караваи не подгорали. Выпекались караваи в кастрюлях. Их близко друг к дружке не ставили, чтобы между ними «ходил» воздух. Украшения были из теста: цветы, «шишки», фигурки птичек. «Шишка» – особое украшение. Для него полоску теста надрезали, сворачивали в виде, например, снопа и перевязывали лентой тоже из теста, чтобы семья была с хлебом. Если выпекался каравай для невесты, то сверху по кругу из теста выкладывалась коса. Верх каравая смазывался хорошо взбитым белком с сахаром.
Существовали и особые приметы: караваи в печи, не садись на печь – испортятся. Караваи пекутся, пол не мети – удачу выметешь. Если зашел кто в дом, а хозяйка тесто месит, гость должен пожелать ей «удачи в квашню».
Зинаида Васильевна Скибицкая уже не занимается караваями: силы не те. У нее теперь другой интерес – правнуки. Ждет их в гости каждое лето. Они не забывают, приезжают. Для них, городских, Вилейши летом – настоящий рай: воздух необычный, лес рядом. А станет холодно, заберут дорогую маму, милую бабушку и замечательную прабабушку к себе в город. Окружат ее заботой и любовью. Заслужила она всей своей жизнью такое внимание, почитание и уважение к себе.
– Жили родители бедно. В семье 5 детей: 3 сына и 2 дочери. И только старший Владимир получил образование – 4 класса польской школы окончил. Остальным детям не было во что обуться и одеться, поэтому ни о каких знаниях речь не шла. Единственную коровку-кормилицу пришлось продать, потому что понадобились деньги ослепнувшему отцу на операцию в Вильно. Хлеба вволю не наелись. Мама, бывало, отрежет по небольшому кусочку, а остальной вынесет в кладовку, – вспоминает Зинаида Васильевна.
Вспоминает. И оживают картины той далекой жизни, трудной и голодной. А тут еще война. Страшное время, опасное. Помнит, как полицаи с немцами подъехали на двух подводах к дому ее родной тети Поли, у которой квартировала семья красного командира Михаила Ревина. В дом зашли только полицаи и приказали Анне Ревиной одеваться, мол, поедем к доктору. Молодая, красивая, высокая. Платок пуховый, пальто темно-синее… Смертельный свинец пулемета не дал ей отойти от порога. Так и упала она прямо тут, в «уголочке».
– После войны работала в колхозе в полеводстве, потом подменной дояркой. Участок «Скреблы» был по тем временам одним из лучших. Работали, старались не уронить звание передовиков, – рассказывает Зинаида Васильевна. – Замуж вышла в 20 лет. Родила двоих детей. Теперь у меня трое внуков и шестеро правнуков.
Слушаю, а наслушаться не могу: редкой натуры человек предо мною, необыкновенный. Будто чистый неиссякаемый источник с родниковой водой. Наклонилась я к нему, а пить боязно – не имею права. Мудрая, открытая, добрая. Живет в ладу со своей совестью, по законам любви и справедливости. За всю свою жизнь никого не обидела. Всегда спешила на помощь. В ее сердечном слове нуждались все: и больные, и умирающие, соседи, родственники. Лучшие качества души, конечно, заложили родители в детстве. Семья была духовной, где молитва – как утешение, как спасение, как закон жизни.
Удивительный человек Зинаида Васильевна. В Жировичской купели окуналась – три раза. Даже в декабре не побоялась войти в ледяную воду. В Санкт-Петербурге побывала, Ксении Блаженной поклонилась. Царское Село посетила, неземной красотой восхитилась. «Надо стараться жить интересно, с любовью к людям, с верой в душе, без зависти и проклятий», – уверенно говорит она. И звучат эти слова как завещание нам, кто помоложе, и тем, кто юн и в жизни неискушен.
А еще… Зинаида Васильевна знатная каравайница. Мастерица-искусница. Научила ее всем тонкостям да премудростям все та же тетя Поля. Сначала пекла только для своей семьи, для детей: так было дешевле и вкус лучше магазинных лакомств. Со временем «набила» руку, пришел опыт. Стала печь караваи людям, потому что точно знала, какой он должен быть и «ширины», и «высоты».
«Вот это хлеб – во Христов день есть! А чтобы его испечь, надо доброе сердце да умелые руки», – такие слова о каравае встречаются в народных сказках. Так ли? «Да, – соглашается со мною Зинаида Васильевна, – чтобы караваи удавались, к делу надо с любовью подходить, с душой, не забывать и о секретах каравайных». Они, эти секреты, у каждой хозяйки свои.
Зинаида Васильевна пекла вкусные и красивые караваи всегда в русской печи, которая топилась по-особому, равномерно и только тонкими сосновыми дровами. Готовность печи проверялась следующим образом: угольки выметались, а в топку бросалась горсть муки. Если мука «схватывалась», т.е. горела, то ставить рано. Потом – горсть соли в печь. Она «забирала» лишнюю температуру, и караваи не подгорали. Выпекались караваи в кастрюлях. Их близко друг к дружке не ставили, чтобы между ними «ходил» воздух. Украшения были из теста: цветы, «шишки», фигурки птичек. «Шишка» – особое украшение. Для него полоску теста надрезали, сворачивали в виде, например, снопа и перевязывали лентой тоже из теста, чтобы семья была с хлебом. Если выпекался каравай для невесты, то сверху по кругу из теста выкладывалась коса. Верх каравая смазывался хорошо взбитым белком с сахаром.
Существовали и особые приметы: караваи в печи, не садись на печь – испортятся. Караваи пекутся, пол не мети – удачу выметешь. Если зашел кто в дом, а хозяйка тесто месит, гость должен пожелать ей «удачи в квашню».
Зинаида Васильевна Скибицкая уже не занимается караваями: силы не те. У нее теперь другой интерес – правнуки. Ждет их в гости каждое лето. Они не забывают, приезжают. Для них, городских, Вилейши летом – настоящий рай: воздух необычный, лес рядом. А станет холодно, заберут дорогую маму, милую бабушку и замечательную прабабушку к себе в город. Окружат ее заботой и любовью. Заслужила она всей своей жизнью такое внимание, почитание и уважение к себе.
Валентина ХАМЧУК.
Фото Григория ШИРЯЕВА.
Фото Григория ШИРЯЕВА.
