banner

Шалом, земля предков!

26 Октября’15
1346
Шалом,  земля предков! 

«Шалом!» – сказало сердце, встрепенулась душа, и в мыслях пронеслась хвала Яхве. Какое это счастье: они здесь! Они на земле своих предков…

Поле. Обычное поле в нашем районе. Плотная стена леса окружает его практически со всех сторон. Сегодня оно кажется невероятно маленьким, незащищенным уголком Свислочской земли: здесь, на ровном, как гладильная доска, поле одиноко стоит памятник. Безмолвное, горькое напоминание далекой жуткой трагедии, свидетелем которой были все то же поле и тот же лес. Тихо. Около памятника две березы, невесть как появившиеся тут. Они растут из одного корня и время от времени печально шелестят в знак скорби о тех, кто нашел последний приют в этом поле. И только небо, это вечное небо над головой пришедших поклониться праху, отдать дань уважения памяти безвинным жертвам войны. Это урочище Вишевник. Жуткое место, место скорби и печали. Тогда в далеком 42-м холодным ноябрьским днем здесь звучали автоматные очереди, а неистовый лай собак заглушал все вокруг. Наверное, также злобно метались и немецкие офицеры около обреченных, стоявших на краю глубокого рва-могилы. А они, кто в последний миг своей жизни показался самому себе растерзанной песчинкой огромного мироздания, надеялись на спасение. Спасения не было. Да и откуда было ждать его им, людям еврейской национальности. Оккупанты жестоко расправлялись с местным населением, а евреям досталось сверх всякой меры…

Где-то в первых числах октября наш город посетили внуки свислочских евреев Майзель и Финкельштейн. Они никогда не жили в этих красивых краях, но корни их родословной начинаются здесь, в этом небольшом беловежском городе. Много еврейских семей до войны проживало в нем, и у каждой семьи было свое доходное дело. Это были пекари, портные, а Финкельштейны имели девять небольших кожевенных заводов, здания в основном деревянные, и только одно из кирпича. Вот оно-то и сохранилось до наших дней. В нем сейчас автомастерская. Ее хозяин Анатолий Радионик не только рассказал гостям, где и на какой улице находились еврейские дома, но и показал предметы домашнего обихода, найденные им в земле: топор (гарзен), медный кувшин (кат) и небольшую, скорее всего, десертную ложечку (капит). А ведь когда-то пользовались этими предметами, без них не обходились в любом еврейском доме.

Встреча оказалась теплой. Согрела сердца, наполнила души гостей радостью, подарила минуты счастья. В Анатолии-белорусе гости из Израиля увидели своего собрата, человека близкого по духу и крови. Так воспитывают в Израиле. «С детства у детей, родившихся в Израиле, чьи корни уходят в Свислочь, слово «Свислочь» на слуху. Оно намного важнее слова «семья», а друзья из Свислочи важнее членов семьи. А о Беловежской пуще знают с самого детства», – рассказывает переводчица Т. М. Бородач. Это она благодаря проекту «Корни» ежегодно привозит в Беларусь внуков тех, кто жил, работал, растил детей в разных уголках Беларуси.

Погожий осенний денек только радовал и способствовал приятной прогулке по городу, посещению дорогих сердцу мест. Наши гости зашли и в центр досуга. Здесь до войны была синагога. Здание сохранилось, но приобрело новый современный вид и снаружи и внутри. По словам Тамары Моисеевны, это не совсем могла быть синагога в классическом ее понимании, а скорее – бейт мидраш, т.е. дом учения, что-то похожее на нашу воскресную школу. Гости все рассматривали, внимательно слушали, фотографировали. Рядом стоит жилой дом, не такой презентабельный и красивый, но именно он «дохнул» далекой довоенной жизнью, подарил глоток того воздуха, которым дышали дед и бабушка наших гостей из Израиля. Снимок на память, и мы идем дальше.

В историко-краеведческом музее (бывшей еврейской корчме) ностальгически долго рассматривали макет Свислочи, искали улицы, дом деда, его заводы. Походили по залам, передали музею фотографии из семейного архива, кое-что из переписки, некоторые документы – это вечная память, ее трогательные странички. Вот обычная открытка. Она отправлена в 1939 году из Микашевичей Лунинецкого уезда в Израиль. Ривка Майзель сообщает родственникам, что все живы и здоровы. А потом была… война. Сколько их, невинно загубленных душ осталось в урочище Вишевник! Пнина (Перла) Майзель, мама Шимона, тоже там. Повезло тем, кто по каким-то причинам уехал накануне войны из Свислочи. Так, Шимон Финкельштейн в 1936-м 18-ти лет отроду отправился в Палестину учиться сельскому хозяйству.

Надо заметить, что тяга к знаниям в еврейских семьях всегда была сильной, ставилась во главу угла. По этой причине дети получали хорошее европейское образование, многие учились в Сорбонне. Да и наши гости люди не простые. Израиль Филькенштейн – профессор университета, Анат Филькенштейн основала компанию высоких технологий, Хилель Адири – министр сельского хозяйства, через ООН занимается вопросами улучшения сельского хозяйства, пишет книги, Нурит Адири – экономист, математик. Так были представлены гости председателю райисполкома В. С. Онищику. Было много вопросов о жизни здесь и о жизни там. Владимир Сергеевич рассказал о районе, о людях, о тех изменениях, что произошли на Свислоччине. Обменялись сувенирами, сделали фото на память. И дальше продолжили путь. Что ни шаг, то воспоминания о них, живших здесь: радостные, приятные и такие, когда от боли жжет в груди, трудно дышать. Воспоминания… Они, как корни мощного дерева, которые питают и дают жизнь.

Наша встреча началась с простого слова «Шалом». Светлого доброго слова. «Вы говорите на иврите?» – спросила Тамара Моисеевна и быстро перевела мое приветствие гостям. А в ответ счастливые улыбки незнакомых мне людей: «Шалом, шалом, шалом, шалом…». Жизнь продолжается. Она идет, и все дальше и дальше уводит всех нас от тех страшных дней военного лихолетья. Под крылом самолета осталась земля предков, а в сердце благодарность к нам, белорусам, что сохранили, что помним, что продолжаем бережно относиться к памяти, связанной с еврейским народом.

Валентина ХАМЧУК.

Предыдущая статья

20 лет в ГАИ