— Очень, очень берегла мама эту кружку. Тридцать лет хранила ее подальше от нас, детей. Боялась, чтобы не разбили. Как теперь помню: завернутая в красивую гофрированную бумагу кружка все время лежала у внутренней стенки сундука.
Сегодня кружку, ставшую семейной реликвией, бережно хранит Янина Петровна Василенко из Свислочи. Эту вещь времен Великой Отечественной войны мама передала ей, как старшей дочери, лет двадцать назад.
— Кружка, — говорит Янина Петровна, — была очень дорога маме как память о пережитом в годы войны. Много она нам рассказывала…
В 1942-м Мария Иосифовна Богалейша (в девичестве Михальченя) оказалась среди тех, кого фашисты в качестве рабочей силы вывезли в Германию. Долгая дорога привела семнадцатилетнюю уроженку деревни Воробейки к немецким фермерам. Девушке, если можно так сказать, повезло: попала она к добрым людям (известно, что не все немцы были фашистами). И хотя с утра до вечера под пристальным присмотром приходилось тяжело работать, ухаживая за коровами, все же Мария чувствовала защиту хозяина. Защиту от побоев, издевательств и... смерти. Так пролетели год, второй...
В тот день, когда на ферму пришла радостная весть о том, что советские воины взяли Кенигсберг, хозяева забегали в суматохе, призывая узников: «Молитесь! Молитесь, кто умеет!» А потом отпустили всех, позволив взять с собой все, что нужно. В руках Марии оказалось два чемоданчика с одеждой. Но на одной из станций в Польше она лишилась их. Какой-то «услужливый» паренек, предложивший, было, девушке помощь, взял один из чемоданов и... исчез в толпе. Только зашла в поезд, как почувствовала, что и «спина легкая» — второй чемоданчик отрезали. И осталась на память только та фарфоровая кружка, которая в сумочке лежала. Поэтому всю оставшуюся жизнь Мария Иосифовна так ею и дорожила.
Блеск золотистой каемочки по краю кружки был дорог белоруске и по воспоминаниям о пережитой любви. Среди русских, австрийцев, поляков — узников, чьи судьбы пересеклись на той самой немецкой ферме, — был молодой француз. Сердцу не прикажешь, не уймешь и не удержишь нахлынувшие чувства. Вот и случилась у Марии Иосифовны с ним любовь. После освобождения девушка уже была готова ехать вместе с любимым во Францию. Но, покоренная родительской воле, вернулась домой. И кто знает, сколько раз, глядя на желтые цветы, которыми расписана кружка, она плакала о той разлуке?!
Янина Петровна рассказывает, а я беру в руки эту раритетную вещь. Представляю: семьдесят лет назад из нее пили чай в обычной немецкой семье. Потом она, гонимая волной войны, оказалась в серванте белорусов. А еще? О чем еще молчит эта кружка?
На донышке отчетливо видна надпись: «Hutschenreuther, Abt. Paul Muller». Может быть, она что-то доскажет нам? Оказывается, «Hutschenreuther» — германская фабрика по выпуску элитного фарфора. Ее история началась еще в 1814 году: именно тогда она была основана Карлом Магнусом Хутшенройтером (до этого Карл Магнус работал художником по росписи фарфора на мануфактуре в Валлендорфе). После его смерти фабрику унаследовали жена и дети. Сыновья Карла Магнуса и его потомки открывали новые подразделения фирмы в различных городах. В 1969 году они слились воедино. Фирменный знак «Hutschenreuther» — марка со львом — по сей день является символом высокого качества, а фарфоровая фабрика — одной из крупнейших в Германии.
А вот кружку, подаренную Марии Иосифовне, выпустил завод Пауля Мюллера, что располагался в городке Зельб. Этот заводик, принадлежащий фирме «Hutschenreuther», работал с 1890 года. А дорогой фарфор с маркировкой, обозначенной на дне кружки, попавшей в Свислочь, изготавливался с 1928-го по 1943 год. Вот такая фарфоровая история.
P. S. Пускай эта кружка — немецкий элитный фарфор. Но не в этом ее ценность для семьи Василенко. Сегодня она, передаваемая из поколения в поколение, стала настоящей семейной реликвией. Сохранительница кружки, Янина Петровна, уже подумывает о том, чтобы передать ее своей дочери Аллочке.
— Только пускай внуки подрастут, — немного опасаясь за целостность фарфоровой памяти, говорит она.
Верится, что кружку и спустя многие годы можно будет увидеть в серванте потомков Марии Иосифовны. Память крепка, ну а память фарфоровая надежна.
Наталья КОМАР
Фото Григория ШИРЯЕВА.
