О войне написаны тысячи книг и отсняты миллионы метров пленки, да и в цифровом формате уже немало фильмов о войне. Но у каждого солдата был свой, особый путь на той священной и народной. С первого дня лихой годины никто не знал, сколько потребуется идти к долгожданному Дню Победы. Знали одно: сколько Родина скажет – столько и будут.

Уходя служить в армию в 1940 году, Владимир Андрейчик представить себе не мог, что прощается с родным домом на долгие шесть лет и что придется хлебнуть из горькой чаши и боли, и страха, и отчаяния. Довелось увидеть столько, что на всю оставшуюся жизнь, до последнего вздоха хватило. Службу свою он начинал в Краснодарском крае. Но был там только две недели. Оттуда всех западных белорусов и украинцев забрали в полковую школу города Каменска Ростовской области. Там и нес службу бравый солдат, наш земляк Владимир Андрейчик. Эти армейские дни настолько врезались в его память, что до последних дней он помнил имена всех командиров и сослуживцев, помнил каждый подъем по тревоге, и навсегда врезались в память слова одного генерала: «Чем больше пота в мирное время, тем меньше крови в военное». Так что попотеть солдатом пришлось немало. В конце мая, уже перед самой войной, прошли 80 километров в другой лагерь, а на следующий день утром, успев наспех перекусить, отправились обратно. Вскоре, выдав новое обмундирование отвезли их в Украину, в город Черкассы. Поселили в лагеря. Это была середина июня 1941 года.
Уже через неделю мирный сон солдат нарушили мощные взрывы. Немцы бомбили Белую Церковь. Началась война. Так в свои двадцать лет Владимир узнал, что солнце может не взойти утром, потому что его свет, его тепло закроет бомбежка, и что трава может быть фиолетовой и закручиваться спиралью.
... А на ромашках капельки крови
…В тот день они долго шли. Устали люди, и кони тоже устали. Настолько, что короткий отдых казался неслыханной роскошью. Расположились солдаты на полянке недалеко от Днепра. Поднималось солнце. От его золотых лучей на траве блестели росинки. Было тихо и спокойно, щебетали птицы, и в траве звенели кузнечики. На какое-то мгновение все забыли о войне. О том, что где-то недалеко рвутся снаряды и гибнут люди. Мирно в сторонке паслись лошади.
Молодой лейтенант достал «боевой листок» и стал читать. И вдруг где-то вдали послышался нарастающий гул. «Товарищ лейтенант, – обратился к командиру Владимир, – как будто самолеты летят, может, в укрытие уйти?» Слова молодого бойца были восприняты как дерзость. «Если вы, Андрейчик, будете сеять панику, я вас пристрелю, – сказал лейтенант. – То же самое ждет любого паникера».
А самолеты действительно прилетели. Какая-то неведомая сила откинула Владимира в сторону, к реке. Он упал, а совсем рядом прогремел чудовищный взрыв… Позже парня нашли засыпанного песком, онемевшего и оглохшего. А на том месте, где сидели недавно его сослуживцы и слушали лейтенанта, образовалась огромная воронка, поглотившая сотни жизней, в том числе молодого лейтенанта. Пахло гарью, лежали убитые лошади, и все вокруг стало черным. Он увидел убитого друга, лежащего в траве с окровавленным лицом, и на рядом цветущих ромашках капельки его крови. Эта жуткая картина спустя много-много лет будет стоять перед глазами ветерана.
Потом был госпиталь. После лечения недолго работал на трубном заводе в Свердловской области. Ходил к начальству и просился на фронт. Вскоре получил повестку. Была зима. Шел 1943-й год. Сначала Владимира отправили строить военные лагеря. А потом забросила судьба на Ленинградский фронт. В одном из тяжелых боев погибли все его товарищи. А к нему снова судьба оказалась благосклонной. Получил только ранение осколком. Немцы ходили и добивали раненых. Владимир лежал ничком среди мертвых. Его толкнули ногой и пошли дальше. А он несколько часов пролежал среди остывающих тел. Полз к своим наугад почти до самого утра, рискуя попасть в лапы фашистов, но и на этот раз смерть прошла мимо.
«Домой вернусь после Победы»
Получили новый приказ – в Кронштадт. Там он снова был ранен, уже в третий раз. После госпиталя направили бойца в Польшу. Ехал поездом через Беларусь, в том числе и Волковыск, от которого домой было рукой подать. Тоска брала неимоверная. Узнав, что парень родом из этих мест, ему разрешили на пять суток сходить домой. А он, подумав, отказался. «Вот разобьем врага, тогда и пойду, а так не могу».
Возле Кёнигсберга у реки Косы взяли «языка». Тот сообщил, что вражеские войска пойдут через Косу, но впереди пустят мирное население. Если все пойдет тихо, следом пойдут немцы.
Ночь. Тишина. В белых плащ-палатках залегли солдаты в ожидании. Прошло мирное население. И, как только появились фашисты, открыли огонь. В ту ночь все до единого фашисты, пытавшиеся пройти, были потоплены в реке подо льдом.
Долгожданный салют Победы Владимир встретил в городе Щетине на реке Одер. Ликовали, обнимались, смеялись и плакали солдаты, прошедшие пешком и по-пластунски долгий и трудный путь через ад.
Но еще рано было снимать солдатские сапоги и гимнастерку. Ждала Владимира Андрейчика дорога в Японию. И только перед новым 1946-м годом переступил парень родной порог и вдохнул запах свежеиспеченного мамой хлеба. Какое это счастье – вернуться домой, уснуть в своей кровати на пахучем сеннике, напиться утром парного молока, поесть горячего борща из печки с краюхой ароматного хлеба. Какое это счастье!
Вышел как-то Владимир во двор, глянул через дорогу и увидел юную соседку Любушку. За годы его отсутствия девочка с тонкими косичками превратилась в настоящую красавицу – глаз не оторвать. «Знать близка судьба твоя», – шепнул ему внутренний голос, и вскоре стала Любушка женой Владимира.
Они прожили вместе больше пятидесяти лет. Вырастили четверо детей: два сына и две дочери, те подарили им девять внуков, а внуки –10 правнуков. Они – продолжение и свято хранят память о героическом прошлом отца, дедушки и прадедушки. Дочь Нина бережно хранит награды отца. А это орден Красной Звезды, медали «За взятие Кёнигсберга», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», орден Отечественной войны ІІ степени в ознаменование 40-летия Победы, медаль Жукова по случаю 50-летия Победы, множество юбилейных медалей. Как драгоценная память хранятся и все поздравления, которые приходили ветерану ко Дню Победы. В том числе и от имени Президента.

«Он не рассказывал нам про войну»
– Папа наш был добрым, отзывчивым человеком, – с теплотой и любовью вспоминает об отце дочь Нина. – Обувь ремонтировал, даже делал сам галоши. Очень любил возиться в огороде. Особенно, когда чуть-чуть накрапывает дождик. Вот просто тянуло его туда. И как радовался, когда приходило время собирать урожай! Сколько помню его, всегда что-то делал. Не мог без работы усидеть. На День Победы надевал свои награды и шел в парк на праздник. Для него этот день действительно был со слезами на глазах. Часто на 9 Мая приходил к нему друг Константин Живлюк, и они делились своими фронтовыми воспоминаниями. А нам, детям, никогда не рассказывал про войну. Не хотел он, чтобы мы слышали, травмировать нас на хотел. Прогонял нас, если с кем-то общался и речь шла о войне.
И вот ведь как все сложилось. Спустя почти восемьдесят лет другая война отняла жизнь у двоих его правнуков. Эта беда случилось в Мариуполе в 2023 году. Там жила моя старшая дочь, ей по состоянию здоровья необходимо было поменять климат. Она поехала в Украину, там училась в техникуме, замуж вышла, родила двоих сыновей. Хорошие, красивые, умные парни выросли. Старший жениться успел, а младший имел невесту. И вот как-то во дворе у них снайпер застрелил соседку. Наши ребята бросились к ней, а снайпер мгновенно уложил обоих. Старшему было 32 года, а младшему – 26. Вот какое горе! Потом узнали, что этим снайпером была женщина. Украинка. Дочка моя чуть рассудка не лишилась.
А позже и зятя убили. И дом их сгорел.
И все, что было в нем.
Такая вот судьба…
Уже 22 года нет на свете Владимира Ивановича Андрейчика. Торжественные митинги, посвященные Дню Победы, уже несколько лет проходят без единого ветерана. Но их души белыми голубями слетаются к месту празднования великого события, которое подарили нам наши герои войны без малого 80 лет назад. Им наш низкий поклон, наша бесконечная благодарность и признательность. Они уснули со святой верой в то, что мы сохраним мир, за который заплачено такой дорогой ценой. И будем помнить! Помнить через года, через века, потому что нельзя забыть.
Ядвига КОБРИНЕЦ
Фото из семейного архива Нины Дручининой