Я – маленькая серенькая птичка. Так называют меня люди, с которыми я живу. Еще меня зовут странным именем Джокер, а когда хотят взять в руки – ласково Тива. Тогда моя птичья душа тает, и я забираюсь на плечо, разрешаю погладить перышки на хохолке – пусть потешатся, если я доставляю им такой прилив нежности.
Хотите знать, почему я живу с людьми, а не с моими пернатыми родителями?
Я вывалился из гнезда – «любопытство – не порок». Оказавшись на траве, я растерялся. Мои родители кружились какое-то время надо мной и, поняв, что помочь мне, еще не оперившемуся, невозможно, улетели. Им нужно было кормить моих сестер и братьев. Так я впервые понял, что такое предательство.
И в тот момент, когда моя душа была готова разорваться от тоски и страха, надо мной нависла в прямом смысле совсем не героическая смерть в виде женской туфельки с острым каблуком. Это неправда, что красиво умирать не страшно. Смерть, переливаясь в солнечных лучах перламутром, приближалась, и я, впервые в жизни и прощаясь с ней, выпустил крик отчаяния: «Тив!» Туфелька зависла, затем приземлилась поодаль, и надо мною склонилось лицо. Два темных глаза внимательно смотрели на меня. Затем губы (а не клюв, как у меня) растянулись и выдохнули: «О Господи!» Довольно изящная рука протянулась ко мне – и вот я уже в ладони, теплой и нежной. Меня охватила паника, и я закричал: «Тив! Тив! Тив!» Рука чуть дрогнула, затем продвинулась куда-то в сторону – и вот я наверху небольшого стога скошенной и уже чуть подсохшей травы. И я вижу далеко, и меня видно издали. Ну просто праздничный завтрак на блюдечке для любого зверя!
Там я просидел несколько часов, боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание, понимая, что даже при благоприятном стечении обстоятельств, умру от голода.
Шуршание травы и голоса я услышал практически одновременно с солнечным затмением. Это две фигуры склонились надо мной. С одной парой глаз я уже знаком, вторая была зеленого цвета. Глаза смеялись. И прежде, чем я смог опомниться, очутился в ладони. «Бороться! До последнего своего птичьего вздоха, до последнего пера…» – пронеслось в голове. Я открывал свой клюв и пытался напугать незнакомцев. Но к полной моей растерянности, неожиданно в моем клюве оказалось нечто по форме напоминающее червяка, а по вкусу – совсем иное. Я вновь открыл клюв и опять был угощен.
– Бабушка, давай возьмем его домой! – услышал я голос зеленых глаз.
– Бери, – коротко ответила носительница перламутровой туфельки, – и давай быстрее. У меня скоро обед закончится.
Я не понял ничего. Позже я узнал, что обед – это вкусные червяки из хлеба, фарша или картофельного пюре, которые заботливо кладутся тебе в рот. Спасибо тебе, обед, что ты есть! И завтрак, и ужин, и еще перекусы! Я сыт, живу в уютном гнездышке, устроенном в моей клетке – так теперь называется мой дом. Главная – бабушка Люда – вокруг нее все вертится. Ее внучка – Полина, исполнитель всех приказаний относительно меня. Они за мной обе ухаживают, значит, я – самый главный! Еще по дому ходит что-то с двумя ушами, четырьмя лапами и пушистым хвостом. Иногда произносит: «Мяу!» Но чаще спит в кресле или на диване. За мной не ухаживает, но и жить не мешает. Оно отзывается на «Бача». Я еще не знаю, что это за птица, но со временем разберусь.
Вот какова моя история появления в доме.
Полина ПОДБЕРЕЗНАЯ,
студентка V курса факультета истории, коммуникации и туризма ГрГУ им. Янки Купалы.
