Галина почувствовала, что нездорова. Первую неделю все ждала, что недуг пройдет сам по себе, отступит так же неожиданно, как и появился. Убеждала и себя, и волнующегося мужа, что все нормально, отодвигая на потом визит к врачу. Но время шло, а ей никак не удавалось воспрянуть телом.
В один прекрасный день она просто не смогла заставить себя пойти на работу. Позвонила начальнику и отпросилась до обеда. Тут же отказалась от предложения мужа подвезти ее до поликлиники, мол, доберусь сама, нырнула под одеяло и закрыла глаза. «Если что, звони!» — крикнул Василий, закрывая за собой дверь. А Галина облегченно вздохнула: «Ну вот, теперь никто не будет приставать с нравоучениями, что о здоровье надо заботиться вовремя». (С Василием они жили вдвоем. Дети уже выросли. Игорь, старший сын, женился год назад, был с головой погружен в семью и работу. Летом Галина с мужем уже готовились стать бабушкой и дедушкой. А дочь Татьяна училась на третьем курсе университета и приезжала домой раз-два в месяц.)
В поликлинике Галина первым делом решила показаться участковому терапевту. Не сказав ничего вразумительного, врач направила ее к гинекологу. Та после осмотра предположила, что у женщины фибромиома. Для подтверждения диагноза нужно было пройти ультразвуковое обследование. Сначала врач внимательно осматривал пациентку, но вдруг загадочно улыбнулся и сказал:
— А знаете, у вашей «фибромиомы» бьется сердце.
Галина выходила из кабинета побледневшая, как полотно. Потом ее резко окатило жаркой волной, ноги стали ватными.
— Что с вами? Вам плохо? — заволновались в очереди.
— Я... беременна, — еле проговорила она в ответ, опускаясь на сиденье возле пожилой женщины, и от своих слов, произнесенных вслух, пришла в ужас. — Дети уже взрослые, что скажут? Да и знакомые засмеют. Ведь мне уже сорок шесть.
— Да-а-а, — сочувственно протянула «соседка», — рожать надо в двадцать, пока болезни не пришли. А теперь что? Какого ребенка вы родите в свои годы?
По дороге на работу, глядя в окно троллейбуса, Галина в сотый раз прокручивала в голове ситуацию, но ничего не складывалось: каждая пришедшая мысль заканчивалась тупиковым «а если...». «Посоветуюсь с мужем и детьми. Как скажут, так и поступлю», — чтобы не мучить себя понапрасну, наконец решила она.
Муж был удивлен и... сразу начал прикидывать, как поменяется все после рождения ребенка. «Справимся, Галочка, — постановил он и добавил: — Ух ты, жизнь нам дает шанс снова почувствовать себя молодыми! Пеленки, распашонки и теперь уже «памперсы»... Времена меняются, Галочка!» Реакция детей, которой так боялась Галина, укрепила решение мужа. «Мамочка, — щебетала в телефонную трубку Танюша, — да ты у нас моложе всех молодых. О плохом даже не думай и не сомневайся: мы с Игорем всегда тебя поддержим!»
В палате с двадцатилетними молодыми мамами ей было неловко. Зато с роженицами из соседней чувствовала себя в своей тарелке: они были такими же «поздними» мамами, как и она. В минуты, когда дети спали, они могли вдоволь наговориться. И эти разговоры постепенно рассеивали страх. И его не оставалось ни толики, когда приходило время пеленать ребенка, кормить его грудью... Тогда Галина, отдаваясь чувству материнства, ласково поглаживала розовенький животик своей девочки, пересчитывала-перецеловывала крошечные пальчики, оставляла нежные поцелуи на лобике, пяточках. «Злата, Златушка, золотко ты мое», — звала она дочурку.
Сегодня Злате уже два годика. Это золотко семьи растет, набирается силенок, хорошеет. И каждый раз, прижимая к груди маленькую головку с золотистыми кудряшками, Галина не перестает тешиться и благодарить Бога, что все в ее жизни сложилось именно так. Воистину, материнство — величайшее женское счастье.
Наталья КОМАР.
