banner

Всем смертям назло

19 Мая’09
2283

Всем смертям назло— Вы знаете, я ведь погиб на войне… 65 лет прошло, а моя фамилия до сих пор значится в списке погибших в годы Великой Отечественной, — с грустной улыбкой говорит Алексей Никитич Никитик и, заметив мой недоумевающий взгляд, добавляет, — в книге «Памяць. Свіслацкі раён» среди восьми жителей деревни Пуцки, погибших или пропавших без вести в годы войны, есть и моя фамилия.

— Значит, жить будете долго, Алексей Никитич, — пытаясь сгладить неловкость, мы просим рассказать, как же все было.


В 44-м, когда Свислочский район освободили от немецко-фашистских захватчиков, Алексея Никитика в числе других военнообязанных призвали в армию и направили в Подмосковье. В Белоомуте, в лесу, в полной изоляции от местного населения располагался запасной полк. Здесь молодых неопытных ребят обучали военному делу. Вспоминая это время, ветеран войны характеризует его хорошо известной народной поговоркой «узнали почем фунт лиха». Настоящая школа выживания, выпускников которой отправляли на фронт. Так Алексей Никитич оказался в Восточной Пруссии под Кенигсбергом.

— Каждый бой с врагом уносил новые человеческие жизни. Солдат становилось все меньше, и потому вскоре возникла проблема, кого выслать в дозор. Младший лейтенант отправил меня. В следующий раз тоже пришлось идти мне, а тем временем… наш полк поменял место дислокации. Вернулся я из окопов – товарищей нет, куда ушли — неизвестно. В общем, забыли обо мне, а когда в тылу стали выяснять, кто вернулся, кто пропал, меня причислили к погибшим, — рассказывает ветеран.

Потом были долгие скитания в поисках своей части. Алексей Никитич был готов воевать где угодно, не все ли равно, с кем громить врага, но никто не хотел брать на себя ответственность за потерявшегося солдата. А потом его забрали в дивизион контрразведки до выяснения обстоятельств. Там прослужил до марта 1945 года и наконец вернулся в свой полк. Здесь ему сказали, что домой уже отправили похоронку… А тем временем мать и невеста, оставшиеся в Пуцках, пытались доказать военкому, что Алексей жив, что он шлет письма. Им не верили, ведь с датой можно ошибиться. Последние сомнения рассеялись лишь тогда, когда пришел очередной заветный треугольник. Только почему в списки так и не внесли поправку?

За зоркий взгляд и прицельные выстрелы Алексея Никитича уважали товарищи и боялись враги. Поэтому немецкий снайпер очень старался попасть наверняка. Но спас бойца лист фанеры, который он переносил в соседнюю землянку. Укрылся за ним, как за щитом, и пуля попала в руку… После госпиталя, который располагался в двенадцати километрах от польского города Гданьска, Алексей Никитич на фронт так и не вернулся. Война закончилась.

Но еще три года служил в армии. И куда только не бросала его судьба за это время. Однако больше всего фронтовику запомнилась живописная природа Явора. А потом он оказался на сборно-пересыльном пункте в лесу. Где точно – это держалось в тайне. Дослуживал Алексей Никитич в ремонтно-артиллерийском полку. Отечественное оружие солдаты смазывали, заколачивали в ящики и вывозили в тоннели, вырытые в горах. Трофейное оружие шло на утиль, или, как говорит ветеран, «под кувалду».

В родную деревню Алексей Никитич вернулся в марте 1947 года. Вскоре и женился на той, которая верно ждала его всю войну. Нина Николаевна родила мужу троих детей – сына и две дочки. Теперь у бабушки с дедушкой есть семеро внуков и тринадцать правнуков. Род Никитиков продолжается. Продолжается и мирная жизнь, которую когда-то отвоевал в честном бою для своих детей и внуков Алексей Никитич.

Ольга БУБЕНЧИК.

Фото Григория ШИРЯЕВА.

Предыдущая статья

О филоматах, филаретах и тайных собраниях