Ныне Николай Викентьевич Пузырь встречает свою 106 весну. Вот какой долгий путь за спиной, есть что вспомнить. И среди этих воспоминаний, пожалуй, самые запоминающиеся — события военного времени. Вот только не любит он о войне говорить, видать, очень больно она по сердцу полоснула, оставив там незаживающие раны.
Женился он еще перед войной, в 38-м. Летом 39-го появилась на свет дочка Александра. А через два года — война. Одна на всех беда, одно на всех испытание. Не все его выдержали, не все до светлого дня освобождения дожили. Три долгих года стонала белорусская земля под тяжкими сапогами врага, три долгих года лились слезы и кровь, пока наконец не выдворили зверя лютого.
Да только рано было успокаиваться, пока он не был загнан в свое поганое логово, пока все еще лилась кровь, пусть и на чужой земле. И потому осенью 44-го оставил Николай молодую жену и дочку да пошел в солдаты.
Сначала новобранцев обучали саперному делу в Минске. А к зиме готовили на фронт. Голод был страшный, с продовольствием было очень сложно, многие пухли, слабели. Но чего не выдержит человек! Выдержали и они.
— И вот уже поступил приказ на фронт отправляться, — вспоминает ветеран, — я как раз попал в ту сотню, которую должны были ночью увозить. А ко мне подошли хлопцы молодые из тех, кого еще не отправляли, и говорят: «Куда тебе на фронт?! У тебя ж семья, ребенок в доме остался. Давай кто-нибудь из нас вместо тебя пойдет». Я прямо растерялся, не знал, что и ответить. А они настаивают. Иди, говорят, к командиру и просись. Я и пошел. Так, говорю, и так, хлопцы предлагают остаться, вместо меня согласны пойти. А командир посмотрел на меня и говорит: «Хорошо, коли так. Я тоже согласен. Но ты сам выбери, кто вместо тебя пойдет». Вот задача так задача. Кого ж выбрать?! Это ж, можно сказать, сам на смерть отправлю человека вместо себя…
Может, это Бог мне такое испытание давал, кто знает. Я никого не стал выбирать, сам пошел.
Дошли мы до Кенигсберга. Зима, холод, мы все полуголодные, ослабевшие.
Нам, саперам, работы хватало. Приходилось много разминировать, да и минировать тоже. Устанавливали противотанковые мины, противопехотные, чтобы немца наконец остановить, чтобы положить конец войне.
В апреле бомбежка была сильная, многие тогда полегли, а я выжил, уцелел. Знать, судьба такая.
В мае Победу встретили. Радовались, плакали, песни пели. Это ж столько ждали ее, столько жизней положено, пока она пришла наконец. Но домой я вернулся еще не скоро. Все лето, осень и зиму мы проводили разминирование Кенигсберга и окрестных местностей. А сапер один раз ошибается, это всем известно. И опять судьба уберегла меня — ни разу не ошибся…
Вернулся фронтовик домой с орденом Отечественной войны ІІ степени, медалями «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Германией». Потом к этим наградам прибавилось еще множество юбилейных.
Сейчас Николай Викентьевич живет в Михалках с овдовевшей дочкой Александрой. Он еще полон энергии, выглядит бодрым и крепким. А его продолжение на этой Земле — трое внуков, пять правнуков и четыре праправнука. Богатый дед, ничего не скажешь. Дай Бог ему еще пожить на радость наследникам. И пусть наследство ветерана не золотые россыпи, а только доброе имя, но оно во сто крат дороже любого золота.
Ядвига КОБРИНЕЦ.
Фото Григория ШИРЯЕВА.
